Читать книгу "Пять невест ректора  - Александра Черчень"

Так, приблизилась.

Что дальше?

Вообще это оказалось необычно – смотреть на него сверху вниз.

И мое физическое возвышение над мужчиной совсем не помогало ощутить превосходство моральное.

Он откинул голову, пристально глядя на меня, а после по бледным, красивым губам расплылась незнакомая, ленивая усмешка. Я ещё никогда не видела такое выражение на лице Сибэля.

Хищное, опасное… как у дикого кота, который уже поймал мышь, но еще не накрыл ее лапой.

Именно в момент этой ассоциации когтистая ладонь упыря протянулась ко мне, и быстро ухватила прядь волос за кончик, болтающийся чуть ниже груди.

– Надо признать, что меня давно не совращали, – спокойным тоном сказал Сибэль и медленно накрутил волосы на указательный палец, заставляя меня наклониться ниже. – Совсем забыл как правильно противостоять соблазнению. Практики давно не было, видишь ли…

– Досадно, – дрогнувшим голосом выдала я нечто, совсем не относящееся к ситуации.

Думать никак не получалось, потому что невозмутимый, как скала, упырина, ни капли не стесняясь, касался моих верхних округлостей в этом якобы невинном жесте и рассуждал о том, что он забыль, все забыль, совсем забыль!

Притом не абы где касался, а прямо в том месте, где под тканью блузки и белья собралась в очень чувствительную бусину вершинка. Да, тыльной стороной руки, но… ох.

Краска заливала щеки, кровь с каждым ударом сердца все быстрее текла по венам, а дыхание учащалось.

Ещё два оборота пряди, на этот раз вокруг ладони и наши лица оказались на расстоянии буквально десяти сантиметров друг от друга.

– У тебя очень мягкие волосы, – чуть более низким и бархатным голосом прокомментировал Сибэль, пристально глядя мне в глаза. – Нежные, как пух, кажется, что если я потяну слишком сильно, то они порвутся. Ты вообще кажешься мне очень хрупкой… крылья бабочки, которые могут рассыпаться от одного прикосновения. Но это не умаляет тяги к ним.

Я прерывисто выдохнула и попыталась отстраниться, но мужчина не отпустил, и я замерла, широко распахнув глаза.

– Коснись меня, – вдруг приказал Король Нежити.

Именно приказал. А после вновь по-хищному усмехнулся и добавил: – Ты по-прежнему должна меня соблазнять, Фэйниэль. Не отвлекайся.

– Где? – на выдохе спросила я.

Мамочки, что же происходит. При всех?!

– Где хочешь, там и трогай, – и снова этот изгиб губ, от которого сердце ёкает.

Мои руки, не согласовав действия с бездумной головой, потянулись к собранным в хвост белоснежным волосам.

Они и правда очень сильно отличались от моих. Более тяжёлые, словно на самом деле состояли из белого серебра, плотные и прохладные. Рассыпались в моих руках, мягко обволакивая пальцы…

А потом Сибэль свободной рукой перехватил мою и, пристально глядя в глаза, поднес ко рту и куснул указательный палец.

Моя бедная, несчастная, шокированная до конца дней душа…

Я искренне думала, что ещё сильнее дезориентировать невозможно, но Сибэль справился.

Он целые армии дезориентировать умудрялся, куда там одну меня!

Запустив руку в волосы на затылке, он вынудил склониться настолько близко, что мы соприкоснулись лбами, а мне пришлось упереться ладонями в широкие плечи, чтобы не упасть.

– Поцелуй, – все так же в приказном порядке велел Король Нежити.

– Что?! – потрясенно ахнула я.

– Поцелуй меня, – не постеснялся повторить тот и добавил немного мотивационного: – А то укушу.

– Я не могу.

Вдруг отважно решила я и снова попыталась отстраниться, но конечно же не получилось.

– Можешь.

Кажется упырь был уверен за нас двоих.

– Вы малость мертвы, – привела я последний, так себе аргумент.

– Благодаря усилиям твоей команды и, возможно, тебе самой – уже не до конца. Так что возражения не принимаются. И ладно, так и быть, воспользуемся уже знакомым бартером: если поцелуешь, то потом разрешу дать мне по морде за манипуляции. Предложение ограничено. Три…

– В смысле – манипуляции? – меня даже отпустил замешанный на чувственном дурмане шок.

– Два…

– Да вы издеваетесь?!

– Да, – чистосердечно признался ректор и завершил отчёт. – Оди…

Закончить слово он не успел, потому что я злобно сверкнула глазами и, переместив руки ему на голову, провела ноготками по острым ушам, отчего мужчина вздрогнул всем телом и прижалась к твердым губам.

Во-первых, потому что хотелось. Да, мне действительно хотелось его поцеловать. Хотя бы узнать о том, какого это…

А во-вторых, предполагаю, что перед тем, как подставить лицо под раздачу, достопочтимый герцог все же расскажет чуть подробнее о манипуляциях.

А потом из моей головы разом вымело все мысли. Потому что он ответил на поцелуй. Хотя мое касание даже поцелуем было назвать сложно, ведь я совсем не умела это делать.

А Сибэль ответил так, что искры рассыпались по всему телу, а под закрытыми веками вспыхнули звёзды.

Властно, страстно, то прикусывая губы, то зализывая языком недавнюю грубость, чтобы сменить ее томительной нежностью.

Он перебирал мои волосы, проводил кончиками острых когтей по коже головы и из-за этих касаний по позвоночнику побежали мурашки, оседая внизу живота колко-горячим клубком.

Спустя бесконечную минуту, он сжал пряди на затылке в кулак и потянул назад, заставляя отстраниться.

И держал так несколько мгновений, глядя на меня совершенно черными глазами.

Я машинально провела языком по горящим губам, и Сибэль хрипло сказал:

– Не делай так больше. По крайней мере пока мы не одни.

Не одни…

Осознание сделанного рухнуло на меня тяжелой гранитной плитой.

Они же видели. Они все видели!

Как теперь жить? По коридорам ходить?..

– Сейчас я сниму пелену, – продолжал упырь, явно не замечая моих страданий. – Окружающие все это время наблюдали смоделированную мною иллюзию, в которой у тебя ничего не получилось, потому не удивляйся.

– Ничего не получилось, – эхом повторила я.

– Думаю, что если бы они действительно видели это, то вопросов конкретно к тебе появилось бы множество, – чуть порозовевшие губы мужчины тронула улыбка. – А сейчас убирай эту поволоку из глаз, нам нужно доиграть спектакль.

Не успела я хоть что-то сказать, как серая хмарь вокруг начала истончаться, и до меня донесся голос мадам Грей.

– Собственно, мы видели типичные ошибки, которые сейчас и разберём.

Я прерывисто выдохнула, глядя на равнодушные лица студентов. К счастью, никакого шока и выражения «сенсация, мать ее», на них не было.